Обреченный экипаж: Добровольский, Волков, Пацаев. Часть I
В начале 1970-х в освоение космоса американцы резко вырвались вперед, успешно проведя запуски в рамках Лунной программы. Нашим ответом должна была стать первая в мире орбитальная станция, многоразового использования. При этом жить на ней непременно должен экипаж из трех человек. Как таковых, многоместных кораблей в СССР еще не было, поэтому дополнительные кресла размещали в модернизированных «Востоках» за счет упрощения системы жизнеобеспечения. Космонавты впервые отправлялись в полет без скафандров. Судьбе было угодно, чтобы билет в один конец выпал на долю Г.Добровольского, В.Волкова и В.Пацаева. Хотя, изначально он предназначался для других.
Мы скоро вернемся
Решение руководства оказалось для них полной неожиданностью и прозвучало, как гром среди ясного неба. Они и родным сказали, что едут на Байконур чисто формально, чтобы только проводить коллег, и скоро вернутся. Больше всех был удивлен Виктор Пацаев, который не ожидал, что первый полет в космос случиться так быстро.
На самом деле решение членов госкомиссии было вполне обоснованным. Если у Кубасова действительно открытая форма туберкулеза, то весь экипаж может оказаться зараженным. Через 10 дней, когда «Янтари» уже были на орбите, выяснилось, что пятна в легких вызваны аллергической реакцией на химические препараты, которыми обрабатывали деревья в «Звездном городке».
Ранним утром 6 июня на космодроме стояла невыносимая жара. Члены экипажа, одетые в стильные комбинезоны и пилотки, радостно улыбались. Скафандров на них не было. Советские корабли считались сверхнадежными. Еще Королёв говорил: «это все равно, что одевать в скафандры моряков-подводников. Много в таком виде они не наработают…».
К герметичности космических аппаратов претензий никогда не было, поэтому приняли решение полностью отказаться от систем жизнеобеспечения и скафандров. Во-первых, они сами по себе тяжелые, а во-вторых – громоздкие, а в корабле (по решению ЦК КПСС) непременно должны находиться трое, как в американских «APOLLO». Добровольский оставил семье записку: «Дорогие мои, здравствуйте! Улетаю. Не волнуйтесь. Все будет обязательно хорошо». Полет на станцию «Салют» он воспринимал, как подарок судьбы.
6 июня в 7.55 ракета-носитель с космическим кораблем «Союз-11» оторвалась от стартового стола. Приметы приметами, но никто тогда и предположить не мог, что экипажу достался билет только в одну сторону. Через сутки они успешно пристыковались и тщательно проверили герметичность соединений с орбитальным комплексом. Убедившись, что все в норме, Пацаев первым перешел на борт «Салюта-1», а за ним последовали остальные. Это произошло 7 июня в 10:45.
Знаки судьбы
Их ожидал неприятный сюрприз: станция оказалась сильно задымленной. Выяснилось, что во время автономного полета сгорели два вентилятора. Их изоляция источала удушливый запах. Включили систему очистки воздуха и кондиционирования, но без респираторов находиться внутри было невозможно. Ночевать уходили на свой корабль. Система регенерации воздуха работала на всю мощь, но полностью очистить станцию от запаха гари удалось только на вторые сутки.
Беда никогда не приходит одна, как гласит народная мудрость. Один из ящиков с научной аппаратурой открываться наотрез отказался. Скромную программу научных исследований пришлось невольно урезать до минимума. Пацаев с помощью бортового телескопа провел первые в мире астрономические наблюдения за пределами атмосферы.
Из-за практического отсутствия работы у космонавтов появилось масса свободного времени. В замкнутом пространстве это негативно отражается на психике и неизбежно приводит к конфликтам. Начались выяснения отношений между бывшим замполитом авиационного полка Добровольским и инженером Волковым, принимавшим непосредственное участие в создании космического корабля и орбитальной станции. Первый из них даже сделал запись в блокноте: «…если это совместимость то, что же тогда несовместимость…».
Командиром был Добровольский, а неформальным лидером – Волков, который хотел быть на первых ролях. На этой почве начали возникать конфликты, которые с трудом удавалось гасить группам управления с Земли. Нервное истощение негативно отразилось на физических кондициях космонавтов, которые пошли резко вниз уже через неделю пребывания на орбите.
На 10 день полета на станции случилось событие, которое чуть не сорвало экспедицию. Командир доложил о появлении сильного задымления, вероятно, вызванного оплавлением кабеля под приборной доской. Экипажу дали команду готовить корабль для срочного возвращения. Уже в последний момент ЦУП порекомендовал отключить основное электропитание и перейти на резервное. После этого воздух на станции постепенно очистился, однако, из-за нездорового микроклимата в коллективе руководство решило сократить программу полета на 24 часа.
29 июня, проведя на орбите больше 23 суток и побив 18-дневный рекорд Николаева и Севастьянова, члены экипажа законсервировали станцию и подготовили ее для приема очередной экспедиции. Перешли на «Союз-11» и задраили люк. Однако, сигнальный индикатор уверял, что люк открыт. Добровольский и Волков стали вдвоём закручивать штурвал, но ситуация не менялась. Еще один знак судьбы.
Оставалась последняя надежда, что неисправен датчик герметичности. Люк вновь открыли, и командир заклеил его пластырем. Табло погасло и все вздохнули с облегчением. Дальше все пошло по программе. Расстыковка прошла нормально. Корабль отработал тормозной импульс, отстрелились бытовой, приборный и агрегатные отсеки. Волков передает: «Горит табло спуск». Земля отвечает: «Пусть горит. Все отлично. Правильно горит. Связь заканчивается. Счастливо…».
Это были последние переговоры экипажа с Центром управления. Спускаемый аппарат вошел в плотные слои атмосферы. Здесь связи нет. Корабль во время спуска напоминает астероид, объятый пламенем. Однако, перед самым приземлением в эфире тоже тишина….
Заткнуть дырку пальцем
Из воспоминаний А.Леонова: «…через 18 минут они приземлились. Когда люк открыли и достали тела, то они были еще теплыми. Все попытки реанимировать оказались тщетными, хотя работала бригада опытных специалистов. Экипаж погиб. Даже при первом осмотре медикам стало понятно, что причиной смерти является резкая декомпрессия в силу разгерметизации капсулы. У всех разорваны барабанные перепонки и вздуты животы. Газы, растворенные в крови, из-за резкого падения давления вскипели. Ничем помочь уже было нельзя…».
Это был сокрушительный удар по престижу Советского Союза, поскольку 27 июня взорвалась еще и очередная лунная ракета Н-1, за стартом которой «Янтари» наблюдали с орбиты. Провал по всем космическим направлениям. Вторую экспедицию на «Салют» отменили. Станцию, приносящую одни несчастья, решили уничтожить. В октябре 1971-го вывели с орбиты и затопили в Тихом океане. Но почему произошла трагедия?
Причиной разгерметизации стало нештатное открытие клапана, предназначенного для выравнивания давления внутри спускаемого аппарата и снаружи во время парашютирования. Он открывался автоматически, но на случай посадки на воду была предусмотрена заслонка, запираемая вручную. Чтобы предотвратить попадание воды внутрь капсулы, следовало вращать «барашек».
По непонятной причине клапан сработал в безвоздушном пространстве на высоте 140 километров сразу после разделения отсеков. Телеметрия показала, что где-то за 30…35 секунд давление в спускаем аппарате упало до нуля. Кран ручного управления клапаном находился на верхней панели. Чтобы дотянуться до него, необходимо было встать с кресла и подняться во весь рост. Космонавты уже страдали от нестерпимой боли, вызванной резкой декомпрессией, а счет шел на секунды.
Записи аппаратуры контроля сохранили панику в корабле. Экипаж не может осознать, что происходит и буквально через 20 секунд все потеряли сознание. Вероятно, только Пацаев понял причину, попытался достать кран рукой и закрутить. Но видно либо лишился последних сил, либо понял, что ничего сделать не сможет. Опустился в кресло и пристегнул ремни. Когда его доставали, они были перевернуты на 90 градусов.
Потом уже выяснили, что минимальное время закручивания крана составляет 55 секунд, которых у них попросту не было. Позже В.Мишин скажет, что «…космонавты могли сообразить, сориентироваться по звуку и заткнуть двухсантиметровое отверстие пальцем…». Забудет только упомянуть, что оно находится под обшивкой.
Причина не установлена
Председателем правительственной комиссии по расследованию причин катастрофы назначили академика М. Келдыша, от которого в Кремле требовали ежедневных докладов. Причина трагедии была понятна – нештатное срабатывание одного из клапанов, подтвержденное записями бортового самописца. Но почему этот проклятый клапан сработал не вовремя? Диверсия или производственный брак?
При тщательном обследовании спускаемого аппарата оказалось, что гайки на клапанах были плохо закручены: одна с усилием в 20кг, другая — 33, третья — 54, а четвертая, вообще, едва держалась. Проверили все готовые корабли: тот же производственный брак обнаружился в трех случаях из пяти. Однако, эта версия руководство страны не устраивала.
Тогда Келдыш от безысходности предложил смоделировать процесс разделения отсеков корабля при посадке в большой барокамере «Звездного городка». Макеты, как и реальные аппараты, стянули с помощью пироболтов. С виду это обычный крепеж, внутри которого находится пороховая смесь. По команде она подрывается, и оболочка разлетается на мелкие части за доли секунды.
Для достоверности эксперимента злополучный дыхательный клапан установили с выявленными технологическими нарушениями, якобы, допущенными во время монтажных работ. Сделали две попытки, но к всеобщему удивлению механизм на провокацию не поддался, чем косвенно подтвердил свою надежность.
Расследование велось на протяжении двух лет. Официальное заключение получилось туманным и обтекаемым. На многие вопросы ответов не нашли. Члены комиссии пришли к выводу, что причиной гибели экипажа стала разгерметизация, вызванная открытием дыхательного клапана. Что конкретно вызвало этот процесс, однозначно установить не удалось. И, тем не менее, в Кремле были удовлетворены и распорядились продолжить работу над орбитальными станциями.
Всё это время космические пилотируемые полёты в СССР не проводились, но корабли продолжали дорабатывать и совершенствовать. Было принято кардинальное решение разработать аварийно-спасательный скафандр с полноценной системой жизнеобеспечения. Фактически речь шла о создании принципиально новой серии кораблей.
Дыхательные клапаны стали двухпозиционные – открыт/закрыт. Их разместили в зоне свободного доступа. Если на современном корабле по каким-то причинам произойдет разгерметизация, то экипаж не пострадает и спокойно приземлиться.
Ситуация с «Союзом-11» повторится в 1975-м при посадке американского «Аполлона». У него так же раньше времени откроются дыхательные клапаны и втянут внутрь ядовитый гептил из двигателей управления. Астронавтов спасут кислородные маски. В космосе нельзя предусмотреть все раз и навсегда. Он ещё долго будет преподносить нам суровые уроки, и наказывать за просчеты.
Читайте нас в:
