Первые министры Беларуси кто они. Часть первая
Первое белорусское правительство, образованное 20 февраля 1918 года, называлось «Народным секретариатом». 25 февраля кайзеровские войска заняли Минск и выгнали министров из Губернаторского дома, сбросив с фасада бело-красно-белое полотнище. Через три дня позволили восстановить деятельность, правда, только как представительства. Это были абсолютно разные люди, которые отличались происхождением, уровнем образования, семейным положением и мировоззрением. Немудрено, что у них ничего толком не получилось.
Военные и холостяки
Пятеро чиновников побывали на фронтах Первой мировой войны. Особый уполномоченный по военным делам, 24-летний Константин Езовитов, имел соответствующее образование — окончил Павловское училище в Петрограде — и дослужился до чина поручика. Иван Середа служил ветеринаром. Для него это была уже вторая компания. В первый раз он побывал на маньчжурском фронте российско-японской войны. В звании штабс-капитана службу проходил Ефим Белевич. В действующую армию также призывался Петр Кричевский и Томаш Гриб.
Многие из первого правительства БНР были холостяками. Среда и Смолич находились в Минске уже вместе с семьями. Жена Смолича, Олеся Котковская, как раз родила первенца Максима, а детям Середы, Николаю и Наталье, в 1918 году было 10 и 9 лет. Семейным человеком был и Петр Кричевский. Интересно, что его жена — Мария Борткевич — была католичкой, а он происходил из династии православных священников. Жена Леонарда Зайца, Клара, была отпрыском известного рода Эпимах-Шипило.
Неразделенная любовь
Единственной женщиной-министром, занимавшейся вопросами общественного призрения (школы, больницы, тюрьмы, приюты, дома престарелых), была 32-летняя Полута Бодунова. Она родилась в гомельском предместье Новобелица в состоятельной православной семье, преподавала в сельских школах русский язык и географию. В 1914 году уехала в столицу империи на историко-литературные курсы. В 1917-м бросилась в омут политической жизни и присоединилась к белорусскому национальному движению.
В конце 1917-го приехала в Минск и приняла участие в работе Всебелорусского съезда. На нем она встретила 22-летнего Томаша Гриба и сразу влюбилась: «Длинные каштановые волосы, бледное лицо и густые брови, сходившиеся над переносицей, выделяли его на фоне других товарищей. Самое сильное впечатление произвели на меня его глаза. Поистине неземная доброта, грустная насмешка над тихой земной суетой, так и смотрели из глубины то ли серых, то ли карих больших глаз», — писала она. Воспитанная в русскоязычной среде, Бодунова так и не смогла научиться говорить по-белорусски.
Для Томаша она была всего лишь «товарищем по партии», а любил он молодую красавицу Павлину Меделку. Полута страдала от неразделенной любви всю жизнь.
Как все закончилось
Пять народных секретарей — Бодунова, Заяц, Белевич, Середа и Смолич, вдоволь наевшись горького хлеба эмиграции, вернулись в советский Минск. Работали в госаппарате, научных учреждениях и прочих ведомствах. Впоследствии всех репрессировали. Бодунову и Смолича расстреляли, а остальные погибли в тюрьмах и лагерях.
Уроженец Двинска Константин Езовитов в 1920-е вернулся на родину и стал гражданином независимой Латвии. Между войнами был лидером белорусского национального движения в изгнании. После прихода гитлеровцев пошел на сотрудничество и участвовал в формировании белорусских военных частей местной самообороны. В апреле 1945-го арестован СМЕРШ. Умер в тюрьме или был расстрелян.
Петр Кричевский и Томаш Гриб в искренность большевиков не поверили и до смерти (первый — в 1928-м, второй — в 1938-м) остались в эмиграции в Праге. Председатель правительства — Иосиф Воронко — тридцать с лишним лет своей жизни провел в США.
Премьер, который со всеми ссорился
Во главе первого правительства БНР стоял 26-летний Иосиф Воронко, амбициозный и конфликтный. Перессорился, пожалуй, со всеми. Никто из соратников его добрым словом впоследствии не вспоминал. Он родился на белорусско-польском пограничье. Несколько лет проучился на юрфаке Петербургского университета, но был исключен за невнесение платы. Занимался журналистикой, пробовал писать стихи (под псевдонимом Юрий Вега).
Вот каким он запомнился одному из своих коллег: «Высокий красивый брюнет. Он ходил не в скромной куртке, а в специально пошитом студенческом сюртуке, застегнутом на все пуговицы. Подчеркнуто медлителен, всегда чисто выбрит, волосы на пробор и неизменная помада. Пользовался дорогой мужской парфюмерией, которую хорошо знал. Жил в помещении редакции, спал на стопках непроданных газет (а их здесь были горы). Заработанное прогуливал за считанные дни, а после напевал что-то про карман и дырку».
После выхода в отставку Воронко работал в правительстве Антона Луцкевича министром внутренних дел, а затем был министром белорусских дел в правительстве Литовской Республики. В январе 1919-го разъяренный Луцкевич напишет: «Я наконец убедился, что Воронко — грязная и мелкая фигурка, которая трудится не для белорусского дела, а для своей карьеры. Ему все равно, на кого опереться, лишь бы была сила».
В 1923-м Воронко эмигрировал в Штаты, жил в Чикаго. Умер в 1952 году, пережив всех коллег своего правительства.
Русский дворянин Павел Злобин
Уроженец Рязани и потомственный дворянин, был членом партии эсеров, прошел тюрьмы и ссылки. Во времена Первой мировой работал в земских учреждениях. По этой линии попал в Минск и волей судьбы оказался причастен к созданию белорусской государственности — был кооптирован от Минского земства в правительство БНР.
Уже через месяц вышел из Народного секретариата, протестуя против Третьей Уставной грамоты, провозгласившей независимость Беларуси от России. Выехал в Москву и больше назад не возвращался. Сохраняя верность эсеровской принципам, оставался в оппозиции к большевикам. Жизнь закончил в ссылке в Уфе.
Был дважды женат, и обе жены были соратницами по партии. Первая, Лидия Доброва-Ядринцева, принимала участие в покушении на московского градоначальника, а в сибирской ссылке увлеклась изучением малочисленного северного народа — кетов. Рожденный в этом браке сын, Степан Злобин, еще до войны стал известным автором исторических романов. В 1952 году за эпопею «Степан Разин» он даже получил Сталинскую премию. Примечательно, что всю войну писатель пробыл в немецком плену. Такой факт биографии был порочным клеймом, но Злобина, как свидетельствовал Константин Симонов, поддержал сам Сталин, который любил его произведения.
Никому из первых белорусских министров судьба не отмерила долгой жизни. Дольше всех прожил Иван Середа. Дата его смерти неизвестна, но 19 ноября 1943 года, когда он в последний раз упоминается в документах, ему было 64 года. Иосиф Воронко дожил до 61 года, Ефим Белевич — до 54, Палута Бодунова — до 53, Константин Езовитов — до 52, Петр Кричевский — до 48, Аркадий Смолич — до 46, Леонард Заяц — до 45. Раньше других ушел из жизни Томаш Гриб. Ему было всего 42 года.
Читайте нас в:
