На сцене огромного концертного зала стоит маленькая девочка с взрослой прической как у Марины Цветаевой и Мирей Матье – никаких косичек или бантиков. Она читает собственные стихи – надрывно, экзальтированно, слегка наигранно и очень по-взрослому. Все, кто сидит в зале, начиная мэтрами мира искусства, заканчивая рядовыми поклонниками поэзии, восхищенно вздыхают – неземной талант, феномен!
А малышка тем временем говорит о детстве, которое она не хочет отпускать. Среди всей лжи, которая окружала маленькую поэтессу до и после трагической гибели, это была крупица правды. Надежда русской литературы и вундеркинд, как часто называли Нику Турбину, действительно не хотела взрослеть и с удовольствием осталась бы маленькой. Она привыкла к славе, а интерес публики падал по мере взросления. Да и нормальное детство с куклами, незатейливыми играми и друзьями у нее отняли. Взрослые поспешили надеть на совсем еще крохотную Нику нимб, который в итоге оказался терновым венцом.
Внебрачная дочь художницы и актера
Родилась будущая поэтесса 17 декабря 1974 года в солнечной Ялте. Матерью была богемная художница Майя Никаноркина, а отца девочка никогда не видела. Ходили слухи, что им был сам Андрей Вознесенский, но информация оказалась ложной. Поэт действительно имел с Майей связь, но она случилась уже после появления девочки. На самом деле художница родила дочь от актера Георгия Торбина, а букву в фамилии поменяла, чтобы звучало аристократичнее и изящнее. Малышка росла с мамой и ее родителями – Людмилой Карповой и писателем Анатолием Никаноркиным.
В детстве Ника сильно болела, причем обстановка в семье не способствовала укреплению растущего организма. Девочка страдала аллергией и астмой, но бабушка не расставалась с сигаретой, а в доме жили три кошки. Там постоянно собирались компании, которые засиживались до утра и громко спорили об искусстве. Ника, которая и без того росла нервной и впечатлительной, не могла спать по ночам из-за шума. В итоге нарушение режима привело к выраженной бессоннице и ночным кошмарам. Разумеется, заниматься детскими проблемами у богемной семьи не было ни желания, ни времени.
Стихи, продиктованные Богом
Потом на свет появились стихи. Родственники рассказывали, что в четыре года малышка будила их ночью, утверждая, что ее душат слова и рифмы, которые диктует сам Бог. И заснуть она могла только после того, как проговорит строки вслух. Майя записывала их, со временем накопилось несколько тетрадей. Потом бабушка, работавшая в гостинице «Интурист», познакомилась с литератором Юлианом Семеновым и показала ему стихи внучки, а позже творчество Ники оценил Евгений Евтушенко.
Литературные мэтры сразу усомнились, что строки написаны ребенком – уж очень взрослыми они были. Писатель Валентин Берестов и вовсе сказал, что это не очень талантливая поэзия взрослой женщины, но для ребенка написанное было гениальным и необычным. Несмотря на сомнения, Семенов и Евтушенко, говоря современным языком, начали раскручивать Нику.
В 2018 году вышло произведение Александра Ратнера, который взял на себя роль биографа поэтессы. Он много лет собирал материал, разговаривал с матерью, бабушкой и знакомыми семьи, привлек к делу графолога. Вывод: большинство стихов писала не девочка, а Майя. Иногда подключались бабушка с дедушкой.
Это был своего рода продюсерский проект. Мучаясь от бессонницы, Ника действительно выкрикивала оригинальные фразы, а Майя «лепила» из них строфы. Когда не получалось, говорила дочери переписывать и заучивать собственные творения, иногда не слишком складные. Но то, чего критики не простили бы женщине-поэтессе, с легкостью прощали гениальному ребенку.
Родные подталкивали девочку к сочинительству, и вскоре она начала писать сама. Вдохновение приходило достаточно редко, но мама с бабушкой буквально выжимали творчество из Ники. Со временем она поверила, что стихи действительно написаны под воздействием высших сил. А еще девочку учили искусству декламации – так, чтобы поэзия звучала трагично, надрывно и эмоционально, как будто шла от кончиков нервов.
Слава ребенка-феномена
Впервые стихи необыкновенной девочки появились в местной газете, потом в «Комсомольской правде». Когда ей было 8 лет, вышел первый сборник под названием «Черновик» с предисловием Евтушенко. Книгу раскупили мгновенно, слава о талантливом ребенке разлетелась по всему СССР. Турбина собирала концертные залы, давала интервью, участвовала в телепередачах. Потом получила приглашение в Италию на международный фестиваль и привезла оттуда главный приз – «Золотого льва». Ранее такой чести удостаивалась только Анна Ахматова. Учиться девочке было некогда – ее просто каждый раз перетаскивали в следующий класс, а освоить грамоту она так и не сумела.
Интересно, что, когда Майя с Никой попытались отпилить от фигурки льва кусочек, чтобы продать его, их ждало разочарование – награда была гипсовой, покрытой сверху сусальным золотом. Позже девушка использовала ее для колки орехов.
Дела семьи пошли в гору. Юная поэтесса с матерью переехали в Москву, Майя вышла замуж, родила дочь Машу. Ника тяжело перенесла появление сестры – боялась, что самый родной человек забудет о ней. А в 1987 Турбина совершила поездку в США, где произвела фурор и встретилась с Иосифом Бродским.
В период славы семье Турбиной приходили мешки писем со всех уголков СССР. Чаще всего в них были слова благодарности за гениального ребенка, но встречались и другие послания. Детские психиатры выражали обеспокоенность экзальтированным поведением Ники и нагрузкой, которая приходилась на незрелую психику, рекомендовали наблюдение специалистов. То же самое говорили американские врачи. По словам знакомых, вести Нику в больницу никто не собирался. Ей давали седативные препараты, а еще она до 12 лет втайне сосала пустышку, когда нервничала.
Движение в пропасть
Ника росла, и из трогательной девочки-вундеркинда превращалась в подростка, который был интересен публике куда меньше. Евтушенко, который долгие годы был покровителем и наставником юной поэтессы, перестал ее опекать. Евгений понял, что мать и бабушку Турбиной интересовали только деньги. А еще в возрасте 55 лет он женился в четвертый раз и хотел уделять внимание новой семье. В 1990 году вышел второй сборник поэзии Турбиной, но его успех был намного меньшим.
Девочка тяжело переживала утрату популярности. Она не страдала звездной болезнью, а искренне не понимала, почему о ней забыли. «Я же королева, меня должны на руках носить!», – говорила Ника.
У бывшей звезды начались истерики и припадки. Свидетелями ее поведения становились многие знакомые. Однажды певица Елена Камбурова захотела погостить в семье, чтобы прикоснуться к прекрасному. Выдержала она всего пару дней. Ника постоянно нервничала, могла неожиданно начать кричать посреди улицы или упасть на асфальт и колотить по нему кулаками.
С возрастом ситуация ухудшалась. Ника резала вены, в 13 лет сблизилась с мужчинами, ей овладели вредные привычки. Она занималась актерским мастерством, сыграла единственную роль в картине «Это было у моря», но быстро разочаровалась в кинематографе. В 16 лет Турбина познакомилась с 76-летним врачом-психиатром Джованни Мастропаоло – мужчина увидел фото девушки на обложке журнала и написал ей письмо. Он тестировал методику лечения нервных расстройств с помощью искусства и пригласил Нику к себе – читать больным свои стихи. Она переехала из России в Швейцарию, но через год вернулась.
Заграничный врач оказался любителем нимфеток. Поэтесса жила с ним в качестве наложницы, быстро пристрастилась к алкоголю. После ее отъезда он «выписал» себе другую девушку-подростка – то ли грузинку, то ли армянку, которая впоследствии говорила о нездоровых пристрастиях псевдоэскулапа.
Последний полет
Вернувшаяся в Москву Ника оказалась никому не нужной. Она пыталась найти работу, но уже была закоренелой алкоголичкой с психическими нарушениями. Стихов девушка больше не писала, а детские практически не помнила. Большую часть времени Турбина проводила в сомнительных компаниях, занялась древнейшей профессией, учувствовала в самодеятельности. На публичные мероприятия девушку не приглашали – она постоянно была пьяна и могла выкинуть что-то. Ника ждала и надеялась – когда-нибудь ее вспомнят и все будет так, как раньше.
В 1994 году Турбина закодировалась и поступила в институт культуры. Ее наставницей и близкой подругой стала дочь поэта Галича Алена, которая пыталась вытянуть ученицу из пропасти. Но все было тщетно. Ника срывалась, пропускала учебу, потом каялась и все начиналось сначала. В 23 года во время ссоры с бойфрендом она решила напугать парня – перелезла через перила балкона, повисла и сорвалась с пятого этажа. Жизнь ей спасло растущее рядом дерево, которое затормозило падение, но позвоночник был сильно поврежден. Турбина долго лечилась, хотя координация движений нарушилась навсегда.
11 мая 2002 года Ника в компании сожителя Александра и знакомой Инны несколько дней праздновала День победы. Когда спиртное закончилось, друзья пошли в магазин, закрыв девушку в квартире. Что происходило дальше – неизвестно. Молодые люди решили прогуляться, задержались и вернулись, когда Турбину уже увезла «скорая» – она выпала из окна, но на этот раз травмы оказались смертельными.
Ходили упорные слухи о самоубийстве – тем более, сама Ника не раз говорила, что умрет молодой. Но Алена Галич и другие знакомы опровергают их. По их словам, девушка любила сидеть на подоконнике, свесив ноги наружу – возможно, в привычной позе она решила подождать друзей. В тот день Ника была пьяна, да и координация часто подводила. В какой-то момент Турбина решила вернуться в комнату, но потеряла равновесие и выпала. Некоторое время она висела, зацепившись за подоконник, но сил надолго не хватило.
Нику кремировали и похоронили на Ваганьковском кладбище – деньги на похороны собирала Алена Галич. Александр Ратнер утверждает, что после смерти Турбиной бабушка Людмила Карпова сказала жестокие слова:
«Наверное, так для нее было лучше, чем если бы все продолжалось».
Читайте нас в:
