Молодой Георгий Юматов даже не представлял, чем будет заниматься после войны. Однажды он случайно попал в крошечный эпизод фильма с единственной фразой: «Разрешите?», что стало началом блестящей карьеры и рождением звезды.
«Самородок!»
Режиссер Александров рассмотрел в парне настоящий талант и отвел к другому мастеру – Сергею Герасимову. Тот устроил короткое прослушивание и вынес вердикт: «Самородок!».
Так Юматов попал в театр, а потом в кино. Сложно найти актера, на счету которого есть столько же культовых фильмов. «Молодая гвардия», «Корабли штурмуют бастионы», «Педагогическая поэма», «Офицеры», «Петровка, 38», – перечислять можно очень долго. Помимо славы, в жизни Георгия была своя Муза и большая любовь – правда, счастья она ему не принесла. Только в конце жизни его супруга поняла, что Вселенная не дала ей славу, но взамен подарила что-то гораздо более важное и значительное — по-настоящему родного человека.
Роковая Муза из непростой семьи
Во время работы над «Молодой гвардией» начинающий, но очень талантливый Юматов познакомился с Музой Крепкогорской. Светловолосая красавица (на самом деле она была брюнеткой, но всю жизнь красила волосы) с милыми ямочками на щеках и заразительным смехом запала ему в душу навсегда.
Молодая актриса была девушкой из непростой семьи. Мать Лидия Ивановна, бывшая дворянка, сбежала от отца в Москву, вышла замуж за аккомпаниатора Шаляпина Крепкогорского и родила ему троих детей. Муза была самой старшей. Ее сестра родилась с тяжелым заболеванием и умерла в детстве, а младшим стал мальчик по имени Валера. В 30-х годах, когда в стране проходили масштабные чистки, нервы отца семейства не выдержали – он повесился в очередной день рождения сына. Дочь увидела висящего в петле отца, онемела на несколько дней и еле пришла в себя, а впоследствии эта тема в семье Крепкогорских стала запретной.
Лидии Ивановне пришлось устроиться лаборанткой и в одиночку поднимать двоих детей. Женщина не забыла свое детство в окружении прислуги и воспитывала дочь в соответствующем духе. Муза не умела убирать и готовить – всю домашнюю работу делала мать. По ее настоянию девушка поступила в МГУ, но втайне подала документы во ВГИК. Она проучилась семестр в обоих вузах, а потом заявила родственникам, что станет актрисой.
Жизнь с беззаботной красавицей
Поклонников у юной Музы хватало. Юматова она сразу окрестила Жоржем и милостиво позволила любить себя. Этого Георгию было достаточно – актер по пятам ходил за возлюбленной и был безумно счастлив, когда она согласилась выйти за него замуж. Свадьба была веселой и по тем времена шикарной – на 40 человек с невиданными в послевоенное время деликатесами. Пара поселилась в 33-метровой комнате Крепкогорских на Страстном бульваре.
Вскоре стало понятно, что семейная жизнь не будет такой, как представлял себе актер. Муза была избалованной девушкой, которая привыкла, что все ее желания исполняются как по мановению волшебной палочки. Но карьера Крепкогорской складывалась не так, как она хотела, из-за чего артистка сильно переживала.
Современники рассказывают, что Муза часто устраивала мужу истерики, обвиняя коллег и режиссеров в своих неудачах. В «Молодой гвардии» она хотела перевоплотиться в Любку Шевцову, но получила роль предательницы Лазаренко-Выриковой. Крепкогорская негодовала и рассказывала всем, что Инна Макарова «погуляла» с режиссером Герасимовым ради хорошей роли. На самом деле, по словам самой Макаровой, девушке просто не хватало доброты и обаяния.
Домашним хозяйством Муза не занималась. «Жоржик, ну ты же понимаешь, мне совершенно некогда», – говорила актриса супругу, который приезжал со съемок. Он сам стирал себе носки, варил супы, убирал квартиру. Вместо этого Крепкогорская скупала драгоценности, антиквариат и одежду в комиссионках, а еще обожала устраивать приемы. Юматов должен был оплачивать все ее прихоти и выпрашивать у директоров гастрономов дефицитные продукты.
«Жорж еще заработает!», – беззаботно махала рукой Муза, когда ей говорили об огромных тратах. Гонорары у известного актера действительно были внушительными, но любимая супруга спускала почти все деньги.
Конфликты и примирения
Карьера Крепкогорской складывалась не так, как она хотела, несмотря на содействие мужа – Юматов «выбивал» ей роли практически во всех своих картинах. В актерской среде о Музе ходили неприятные слухи. Она снималась много, но роли были второстепенными или эпизодическими. А Муза мечтала о масштабной работе – такой, чтобы о ней заговорил весь Союз. Ради этого она была готова на все, в том числе провести вечер в компании какого-нибудь известного режиссера.
От внимания поклонников актриса тоже не отказывалась, хотя и у Георгия случались увлечения на стороне. После каждого романа Муза возвращалась к нему и говорила: «Ты знаешь, никто меня не любит так, как ты». Они несколько раз расходились, но не оформляли развод, а потом сходились обратно.
Режиссер Юнгвальд-Хилькевич рассказывал, что Юматову категорически не везло с женщинами. Ему нравились нежные, хрупкие девушки, которых он мог защищать и чувствовать себя мужчиной. Вместо этого в Георгия влюблялись крупные, волевые дамы, зачастую замужние, поэтому нужно «еще разобраться, кто кого соблазнял».
Интересно, что во времена популярности актера в Москве появилась особая категория девушек, которых называли юматовками. Это были поклонницы Георгия, дежурившие у подъезда его дома, чтобы увидеть кумира хотя бы одним глазом. Иногда юматовок пускали в квартиру – обычно в качестве прислуги, когда у хозяев шла очередная гулянка.
Была у известного актера еще одна боль. Юматов мечтал о наследниках, но жена делала аборт за абортом – она боялась, что ей предложат желанную роль, а из-за беременности придется отказываться. Последняя операция, которая проводилась подпольно, случилась на четвертом месяце. Музе сказали, что детей у нее не будет никогда. Это привело к первому срыву – Юматов, у которого и раньше были непростые отношения с алкоголем, сильно запил.
Запои и путь по наклонной
Выпивать Георгий начал намного раньше. Окружающие обожали его и в любой компании сразу наливали рюмку. Артист не хотел обижать окружающих отказом. А еще алкоголь ослаблял напряжение, в котором артист постоянно пребывал из-за частых конфликтов с женой, и постепенно он «втянулся». Запои стали регулярными, а иногда пьяный Юматов становился скандальным и задиристым. Сказывалась не слишком удачная личная жизнь и контузии, которые Георгий получил на фронте.
Из-за пристрастия к алкоголю актер потерял роль в «Белом солнце пустыни». Режиссер Мотыль утвердил Юматова, но тот устроил на съемочной площадке драку, в ходе которой ему разбили лицо. Пришлось отправить телеграмму Анатолию Кузнецову, впоследствии ставшему легендарным красноармейцем Суховым.
Муза использовала привычку мужа в своих целях. Она кодировала его, а потом могла спровоцировать запой, если это было нужно на тот момент. Семья приобрела трехкомнатную квартиру, где Крепкогорская развернулась на полную катушку. Актриса скупала в магазинах самые дорогие вещи. Шкафы ломились от заграничных вещей – их присылал брат Музы, который стал дипломатом. На это нужны были деньги, и Георгий принимал все предложения режиссеров. А их было много – Юматова буквально разрывали на части, в тайне молясь, чтобы он не сорвался в очередной запой.
Племянница Крепкогорской Елена рассказывала, что квартира была настоящим царством Музы. В ее спальне стояла шикарная белая мебель и шкатулки с драгоценностями – она надевала их часто и все сразу. А Георгий с тещей ютились в одной комнате, по очереди готовили и убирали.
Загулы случались все чаще. Однажды Юматов сорвался со старым товарищем в Крым, где его искали две недели. Отыскали с трудом – в ялтинском вытрезвителе. А потом Георгий оказался в психбольнице, где его в очередной раз закодировали.
Трудно поверить, но даже в психиатрической клинике Георгий сумел расположить к себе всех. Он веселил пациентов и персонал актерскими байками, добился, чтобы на кухню привозили нормальные продукты, починил проводку и радио.
Забвение, убийство и смерть
В начале 90-х карьера Юматова пошла к закату. Ему не нравилось перестроечное кино и роли, которые предлагали режиссеры. В перерывах между запоями Георгий становился хмурым и вечно недовольным. Радость ему доставляли только собаки – он любил животных еще с войны и с удовольствием возился с ними. В 1994 году умерла его любимица, дворняга по кличке Фроська, актер попросил дворника помочь ее похоронить. После этого они пошли к Георгию домой, где после нескольких рюмок начался конфликт – Юматов застрелил дворника из ружья.
В тюрьме Георгий пробыл несколько месяцев. Ему нашли хорошего адвоката, который доказал превышение мер самообороны (согласно версии обвиняемого, дворник оскорбил его фронтовое прошлое, сказав, что в войне должна была победить Германия). Родственникам убитого дали «отступного», и в 1995 году Юматов вышел по амнистии.
Елена Крепкогорская рассказывала, что на самом деле дворник оскорбил жену хозяина – мол, видел ее с другими мужчинами. Этого Георгий не прощал никому, хотя после убийства он до самой смерти мучился угрызениями совести.
После освобождения актер окончательно бросил пить, начал ходить в церковь. Сниматься его практически не приглашали, и Георгий осел дома. Они с Музой жили бедно, но продолжали любить друг друга. Через два года Юматов скончался от внутреннего кровотечения – у него диагностировали аневризму брюшной аорты, а проведенная ранее операция не помогла.
После смерти супруга Крепкогорская совсем опустилась, начала пить. Иногда приходили знакомые и родственники, разгребали завалы мусора, а потом завсегдатаем в доме стал сценарист Виктор Мережко. Кто-то называл его благодетелем, а кто-то говорил, что ему нужна шикарная трехкомнатная квартира стариков. Как бы там ни было, Муза пережила Георгия всего на два года и каждый день говорила, что хочет к нему.
Отдельную могилу для Юматова «выбить» не удалось. Его подзахоронили к теще, а через некоторое время там же положили Музу. Сейчас за могилой ухаживают поклонники таланта актера и немногочисленные родственники актрисы. Из семьи Георгия никого в живых не осталось.
Читайте нас в:
