Сталинская политика и репрессии, которые с ней неотделимо связаны, до сих пор вызывают споры и активные обсуждения, несмотря на то, что с тех времён прошло более 80 лет. Но мало кто помнит тех, кто выносил обвинительные приговоры на знаменитых открытых процессах, носящих показательный характер. Одной из ключевых фигур государственной обвинительной машины был Андрей Вышинский — человек сурового нрава, высокого профессионализма, но спорных даже на то неспокойное время убеждений.
Кем был Вышинский и как попал в ряды «вершителей судеб»?
Вырос будущий прокурор ещё в дореволюционные времена в относительно небогатой семье аптекаря. Несмотря на то, что дела у отца Вышинского разладились ещё во время беззаботного детства Андрея Януариевича, семье удалось выбраться, обосноваться на Кавказе (Баку) и отправить мальчика в гимназию, где он быстро выбился в отличники. Юноша рос образцово-показательным по требованиям своего времени — мог похвастаться отличной успеваемостью и крепким здоровьем, физической силой.
Для дальнейшей своей карьеры будущий прокурор выбрал юриспруденцию — выбор такого направления был совсем неслучайным. Юный Вышинский был личностью фанатичной и активно присоединялся к революционным настроениям, которые тогда только набирали силу. Эти качества и помогли ему стать олицетворением карательной политики 40-х годов.
Становление революционера
Все, кто помнил Андрея Януариевича, отмечали категоричность его нравов. С раннего юношества его захватили революционные идеи, но если в гимназии он только организовывал относительно безобидные сборища, то в университете в Киеве участвовал в уже опасных для действующей власти мероприятиях, за что в итоге и был исключён. Впрочем, неоконченный университет не помешал Вышинскому стать впоследствии объективно ведущим юристом и дипломатом СССР сталинского периода — это признают даже его идеологические противники.
После вынужденного окончания учёбы бывшего студента подхватил водоворот событий — он вернулся домой, устроился на простую должность мелкого бухгалтера, а заодно и вступил в партию меньшевиков. Его организаторские способности наметились уже тогда — в краткие сроки он стал видным человеком в организации, настолько, что отвечал за критически важные для неё вопросы: формирование бригад, поиск и покупка оружия, налаживание источников спонсорства для движения.
Арест Ленина и новые полезные знакомства
Есть в жизни Вышинского один факт, после которого его последующая принадлежность к первым лицам большевицкого режима кажется невероятной — он содействовал поимке первого лица Октябрьской революции, Владимира Ленина (тогда ещё Ульянова). От перспективы сменить место прокурора на место подсудимого при Большом терроре его спасли только знакомства (об этом немного позже) и роль исполнителя.
Осуществлял поиски Ленина Вышинский не по собственной инициативе — таким образом он помогал своему бывшему начальнику, а позже союзнику Павлу Малянтовичу. Ненадолго тот получил серьёзный пост министра юстиции (вплоть до полной победы большевиков), потому будущий прокурор, бывший тогда просто милицейским комиссаром, помогал ему с двойным рвением.
До начала своей большевистской карьеры Андрей Януариевич приобрёл ещё одно знакомство — пожалуй, наиболее полезное в жизни. Во время тюремного заключения в Баиловской тюрьме, куда ещё юный революционер попал после провала первой попытки движения совершить переворот, он по случайному стечению обстоятельств разделил камеру с товарищем Сталиным. Тогда он, конечно, так ещё не представлялся — хватало и обычной клички «Коба». Именно личное знакомство с будущим вождём и уберегло Вышинского от множества тёмных пятен в его биографии.
Окончательный выбор жизненного пути
После того, как Октябрьская революция свершилась и во вчерашней Российской Империи установился только зарождающийся советский режим, Вышинский быстро определился со стороной. Не остаться без рабочего места ему помог ещё один старый знакомый, Артемий Халатов. Этот влиятельный большевик помог ему начать путь к партийной карьере, а заодно и достойно обеспечить себя и семью через место в Наркомате продовольствия.
Андрей Януариевич действительно проявлял серьёзное рвение — не гнушался никакой работы, несмотря на юридическое образование, был очень инициативен и буквально заражал своей идейностью окружающих. Благодаря этому уже к 20-ому году он получил желаемый партийный билет и тут же предложил новому правительству услуги по специальности. Тогда Вышинский и начал свою деятельность, которая принесёт ему неоднозначную славу и закрепит в истории. В основном он занимался обвинительными процессами, особенно не выносил расхитителей государственного имущества и взяточников — всегда требовал для них высшей меры. Параллельно занимался образовательной деятельностью — читал в МГУ лекции и даже стал ректором ещё через пять лет, в 1925 году.
Большинство партийных деятелей на этом бы остановилось — полученных должностей, знакомств и прочих «щитов» от режима было достаточно для безбедной номенклатурной жизни без особого риска. Но Вышинский, руководствуясь то ли амбициями, то ли искренним фанатичным желанием строить новый порядок, хотел забраться ещё выше.
Лицо и голос Большого террора
Вышинский хотел быть как можно ближе к решению судеб «врагов народа», но это место было уже занято Николаем Крыленко, более либерально настроенным оратором. Впрочем, ненадолго — уже в 1928 году Андрей Януариевич легко сместил его, проявив себя в знаменитом судебном процессе над шахтёрами-вредителями, а после и вовсе косвенно добился его расстрела.
Вышинский отличался всеми качествами, необходимыми для быстрого продвижения по службе: острым умом, отличной памятью, мастерством оратора и умением вести себя со старшими партийными деятелями. Уже к 1935 году он стал генеральным прокурором СССР — благодаря тому, что за 7 лет своей прокурорской деятельности успел закрыть множество громких дел (вроде убийства Кирова) и зарекомендовать себя как непреклонного поборника партийной справедливости.
Новый генеральный прокурор имел как бы две личности — публичную и ту, что он использовал при разговорах со своим начальством. Несмотря на то, что на подвластных ему процессах Вышинский чувствовал себя более, чем уверенно, играя на своём поле гладкой и полной красивых оборотов речью, он отлично знал своё место. Сильно боялся он старого знакомого Сталина, а также Молотова, чуть меньший страх испытывал при виде Деканозова и Берии. Если первых он боялся по очевидным причинам — любой партийный деятель испытывал этот страх, то менее влиятельных лиц он опасался прежде всего потому, что боялся раскрытия своего старта в революционной деятельности, прошедшего под интересами меньшевиков.
Страх был небезосновательным — согласно письменному источнику (донос на имя Сталина от недоброжелателя) Вышинский действительно во времена своей меньшевистской карьеры усердствовал достаточно, чтобы присоединиться к своим обвиняемым, его усилиями были поймано много деятелей Октябрьской революции.
Семейная жизнь «карающего меча партии»
Из горячего революционера Вышинского получился на редкость стабильный и верный семьянин — впрочем, о своей личной жизни он не распространялся, а желающих что-либо узнать становилось всё меньше с ростом его влияния. Со своей первой и единственной женой Капитолиной (Капой) Михайловой он познакомился ещё на балах в гимназии. Неудивительно, что девушка выбрала юного Андрея, хотя не испытывала дефицита в обожателях — острый ум и отличная физическая форма хорошо сочетались с талантом к танцам и музыке.
Революционная деятельность Вышинского нисколько не помешала Капитолине любить сначала жениха, а потом мужа. Они поженились в возрасте 20 лет и не расставались до самой смерти Андрея Януариевича — Вышинская пережила мужа почти на 20 лет. Разумеется, во время партийной карьеры супруга Капитолина не могла распространяться о нём, но и после падения сталинского режима и даже после смерти мужа информации не прибавилось. Искренне скорбящая вдова никогда не выказывала желания поделиться воспоминаниями о муже.
В браке Вышинских родилась дочь Зинаида — она продолжила профессию отца, но уже в качестве простого юриста. Примечательно, что тень от неоднозначной деятельности отца помешала Зинаиде выйти замуж и обрести семейное счастье — связываться с ней молодые люди отказывались, только узнав фамилию. Распространяться об отце она не стала, так же как и мать.
После Большого террора и войны
Спустя годы массовых расстрелов — как обывателей, так и партийных чиновников самого разного уровня, активные казни пошли на спад, но страх, как инструмент подчинения, остался. Сам Вышинский был прекрасной иллюстрацией того, как должна была работать система, построенная на терроре.
Даже достигнув вершины — уровня тех, кого он всегда боялся, Андрей Януариевич продолжал держать максимально угодливую и безопасную для себя позицию. Занимая пост министра иностранных дел, он боялся Сталина и Молотова ничуть не меньше. Не исправили положения и его очевидные заслуги перед страной, которые после спада террора обеспечивали ему неприкасаемость — в СССР он был передовым дипломатом и юристом, принятые им положения в сфере международного права с некоторыми изменениями используются и сейчас.
Вышинский пережил того, кого больше всего боялся, всего на год — это произошло в 1954 году, во время работы над речью для ООН. Жена и дочь полагают, что он был убит посредством яда или другого средства длительного воздействия — скорее всего, небезосновательно.
Читайте нас в:
