Основой войска Великого княжества Литовского на протяжении нескольких веков оставалось всеобщее ополчение. По закону военнообязанными были все мужчины, владевшие землей. Кроме того, каждый шляхтич выставлял хорошо вооруженных и обученных воинов. Их количество определялось величиной земельных владений. Защищать страну отправлялся один человек от восьми, так называемых, «служб» (служба равнялась двум крестьянским хозяйствам). Мелкий шляхтич, который не имел крестьян, шел в армию только сам.
От княжения Витовта отличительную часть армии составляли белорусские татары. Иногда вооруженные силы государства пополнялись отрядами профессиональных наемников-иностранцев. Решение о начале военных действий и созыв ополчения принимало специальное заседание Сейма. По всем наветам рассылались великокняжеские гонцы с приказами-универсалами, где сообщалось о месте и времени сбора.
Исторические документы свидетельствуют, что в 1528 г. Виленское воеводство давало в шляхетское войско 3605 всадников, Трокское – 2861, Подляшье — 1747, Полоцк – 709, Пинск -111… Князь Юрий Слуцкий выставлял 433 кавалеристов, Константин Острожский – 426, князья Сангушки -170. Жемайтия, заселенная предками современных литовцев, посылала на войну 1855 всадников. В Татарском войске Великого княжества насчитывалось 673 конных воина.
Каждый уезд выставлял свою хоругвь (организационно-тактическую единицу). Соединенные хоругви воеводства возглавлял каштелян (первый зам воеводы). После отхода шляхты с ополчением на войну за порядок в уездах отвечали специальные должностные лица.
Как и в армиях большинства стран тогдашней Европы, великокняжеское ополчение состояло из двух основных частей — копейщиков и лучников. Боевая единица из одного тяжеловооруженного рыцаря, который специализировался исключительно на рукопашном бое, а также нескольких лучников с легким вооружением называлась «копьем».
Количество воинов в отряде зависело от финансовых возможностей землевладельцев. Иногда встречались копья из одних копейщиков или из одних лучников, которые могли быть конными или пешими, но главная роль в армии принадлежала кавалерии.
О подготовке наших предков-литвинов к военной службе в поэме «Песня о зубре» пишет выдающийся белорусский поэт XVI в. Николай Гусовский. В мирное время полями сражений становились «бескрайние пущи и каждое поле», где воины практиковались в конной езде, владении мечами, саблями и копьями, стрельбе из луков и арбалетов.
«…Князь наш приказывал создавать в своих владениях
Лагерь военный при каждом поселении в пущах…
Выгон при деревне, и там от зари до сумерек
Носятся всадники с гиканьем цугом по кругу,
Саблей и стрелами целятся в вешки…
Обычай у всадников был свои луки и стрелы
Вкручивать в клунок с одеждой и столь сухими
Потом выносить на берег… вот ринули лошади,
Фырканье слышишь одно, видишь уши да хари,
А на реке, вцепившись в гривы, мелькают
Конных головы. Свободною левой рукой
Каждый гребет, помогает коню выбираться…»
Командование над общегосударственной армией принимал гетман. Существовали должности высшего (великого) и полевого гетмана. Их могли занимать только подданные Великого княжества. В середине XVI в. должность высшего гетмана стала пожизненной, и он фактически превратился в военного министра: не только комплектовал армию, но и распоряжался ее финансами, отвечал за состояние пограничных замков, имел право суда и смертной казни подчиненных.
Вооружение
Для ближнего боя использовалось клинковое, древковое и обуховое оружие. Среди клинковых были наиболее распространены одно -, полтора — и двуручные мечи. Вместе с ними применялись короткие тесаки и корды (длинные ножи). Со времен Витовта в Великом княжестве известны сабли, которым сначала принадлежало главное место в арсенале белорусских татар. Документы XVI в. сообщают, что сабли по популярности уже занимают второе место после корда во всей кавалерии. Воины хорошо владели кинжалами, шпагами и мечами с длинным клинком-жалом, предназначенным для пробивания панцирей.
Стандартным наступательным древковым оружием и у конных, и у пеших воинов были копья разных типов: рогатины, вощепы, сулицы. В бою с тяжелой вражеской конницей наибольший эффект давали алебарды. Это было удачное сочетание копья, топора и крюка, предназначенного для стягивания кавалериста с лошади. Наряду с алебардами на вооружении находились бердыши и протазаны – своеобразные копья с длинным и широким двусторонним лезвием.
Обуховое оружие состояло из топоров, чеканов, клевцов (боевых молотов для пробивания панцирей), кистеней (боевых цепей), булав, перначей (булав со стальными перьями). Важной частью арсенала традиционно оставались луки и арбалеты (самострелы). От вражеских пуль и ударов воинов защищали всевозможные панцири, шлемы и щиты.
Кроме кавалерии и пехоты великокняжеская армия славилась артиллерией. В середине XVI в. в Вильно действовало известное всей Европе пушечное производство, где за день могли изготовить 18 орудий, стрелявших чугунными ядрами. Другой знаменитый артиллерийский завод находился в Несвиже. Некоторые из несвижских орудий, выделявшихся своими боевыми характеристиками, имели даже собственные имена («Гидра», «Сова»). Войска древнего государства были вооружены наравне с армиями других европейских стран. Солдаты имели огнестрельное и холодное вооружение.
Рыцарство
Права и обязанности рыцарей, не составлявших отдельное сословие, а бывших наиболее зажиточной частью шляхты, регламентировались законом. Прежде всего, они были обязаны заботиться о собственной экипировке. Рыцарь имел право выехать в другое государство, кроме враждебной страны, «ради приумножения славы». Наряду с идеалами равенства и взаимопомощи кодекс требовал поддерживать церковь, защищать слабых, почитать женщину, демонстрировать личное мужество, а также вкладывать деньги в образование и науку.
Правила не позволяли убивать противника сзади. Печать позора ложилась на того, кто в поединке, будучи на коне, убил пешего, или будучи вооруженным – безоружного. Главнейшими из ритуалов были церемония рыцарского посвящения и турниры. Особенно часто состязания, организованные по классическим европейским правилам, происходили в Вильно при княжении Сигизмунда Августа. В 1547-м на большие рыцарские поединки в столицу Великого княжества съезжались аристократы из десятков стран. В турнирных боях сражался сам великий князь.
Странствующих воинов с берегов Двины, Днепра и Немана можно было видеть при дворах монархов разных государств. Многие наши рыцари принимали участие в западноевропейских турнирах. Турнирные гербовники имели отдельные разделы, посвященные рыцарству Великого княжества Литовского.
Тирольский герцог Фердинанд в 1581 г. вознамерился создать в фамильном замке музей «европейской славы». Он обратился к самым знаменитым рыцарям с просьбой прислать свое оружие. В их число попали наши соотечественники Радзивиллы — Николай Рудый и Николай Черный. Сейчас их парадные доспехи экспонируются в Венском историческом музее.
Шляхта ВКЛ считала себя потомками воинственных, свободных и удачливых сарматов, которые за тысячу лет до этого были владыками огромных европейских просторов и бросали вызов самому Риму. Новые сарматы руководствовались девизом «Жизнь – Отечеству, честь – никому». Сегодня представление о рыцарях Великого княжества Литовского дает отдельный исторический жанр живописи — так называемый «сарматский портрет».
Традиции белорусского рыцарства принадлежат не только истории. Сейчас только в Минске действует около пятнадцати рыцарских клубов, а в стране их более тридцати. Они регулярно принимают участие в праздновании годовщины Грюнвальдской и Оршанской битв. В Минске, Новогрудке, Несвиже проходят международные рыцарские фестивали. Вместе с турнирами в их программу входят штурмы оборонительных укреплений, соревнования лучников и арбалетчиков, а также конкурсы старинных костюмов.
Читайте нас в:
