Существует поистине невероятная версия, согласно которой Александр Пушкин не умер от ран, полученных на дуэли с Ж.Дантесом, а инсценировал собственную смерть. Перебравшись в Париж, он стал писать под именем Александр Дюма. Абсурд? Однако….
Найдется ли у вас логичное объяснение тому, что первым романом Дюма, опубликованном в 1840-м году, стал «Учитель фехтования», посвященный декабристам. Его главным героем является граф Иван Анненков – близкий друг Пушкина, а текст содержит такие мельчайшие подробности, о которых мог знать только человек, не только непосредственно вовлеченный в революционный процесс, но и своими глазами, видевший уникальные особенности российской глубинки.
Как вы объясните, что никогда ничего ранее не писавший Александр Дюма после 1837-го вдруг начинает трудиться, как стахановец. Один за другим выходят: в 1844-м «Три мушкетера» и «Граф Монте-Кристо». В 1845-м – «Двадцать лет спустя». В 1847-м — «Виконт де Бражелон». В общей сложности из-под пера плодовитого автора вышло около 500 литературных произведений в разных жанрах.
Мало того, что Пушкина никто не видел мертвым, но никто не знает, как он выглядел живым. Фотографию еще не изобрели, а искусство портретистов было далеко от совершенства.
Как выглядел Пушкин?
Существуют два канонических портрета А.С.Пушкина, написанных Орестом Кипренским и Василием Тропининым в 1827-м. Все последующие художники брали за основу именно их произведения. Сам поэт отреагировал на работу Кипренского следующей строчкой: «Себя как в зеркале я вижу, но это зеркало мне льстит». Современники высказывались также сдержанно: «Узнаваем, но чрезмерно приукрашен».
Одна из муз поэта — Анна Оленина – написала в воспоминаниях:
«Бог, даровав ему гениальность, не наградил привлекательной внешностью. Некрасивый арапский профиль, доставшийся от матери, растрепанные волосы, ужасные бакенбарды. Злоба и насмешка, постоянно читавшаяся в выражении лица, затмевала интеллект, который источали его голубые глаза. Точнее будет сказать – его стеклянные глаза. А еще маленький рост и ужасные ногти, похожие на когти…».
Из воспоминаний доктора Станислава Моравского, дружившего с Адамом Мицкевичем:
«Пушкин был небольшого роста. Все его портреты сильно приукрашены. Приличные манеры отсутствовали начисто. Он вел себя так, как не подобает дворянину древнего рода. Необычный цвет лица объяснялся тем, что наше славянское молоко даже через несколько поколений смешалось с арапской кровью Ганнибала…».
Читатель удивится, если сравнит описания внешности русского поэта и французского литератора – они похожи, как братья близнецы. Два «кудрявых арапчонка» с голубыми глазами. Не правда ли, странное совпадение? Сомнений появится еще больше, если сравнить фотографию А.Дюма, перешагнувшего полувековой рубеж, и малоизвестный этюд В.Тропинина к портрету Пушкина. Искусствоведы считают его фотографически точным. Впоследствии художник «слегка облагородил» черты великого поэта.
Мертвым Пушкина не видел никто
Всё, что связано с кончиной Александра Сергеевича и его захоронением, по-прежнему остается загадкой. Немного забегая вперед, добавим, что при исследовании общеизвестной могилы в Святогорском монастыре, что под Псковом, останков гения русской поэзии не обнаружено. В истлевшем гробу нашли разрозненные кости, некогда принадлежавшие разным людям – мужчинам и женщинам.
Напомним, что по официальной версии Пушкин скончался в своей петербургской квартире 29 января 1837-го от ранения, полученного на дуэли. Пуля пробила шейку бедра, попала в брюшную полость и повредила ряд внутренних органов. Спасти поэта не удалось.
Существует заключение современных медиков, которые утверждают, что характер повреждений не является критическим. Даже на уровне развития медицины XIX столетия пострадавшему могла быть оказана действенная помощь. Смерть пациента – это исключительно врачебная ошибка. А может быть, никакой ошибки не было и смерть является искусной имитацией?
Предположение имеет полное право на существование, поскольку у последующих событий нет объяснений с точки зрения здравого смысла. Мертвым поэта никто из современников не видел. Гроб с телом тайно перевезли в Конюшенную церковь, выставили охрану и велели никого не подпускать и крышку не открывать. Посреди ночи наскоро отпели, гроб поставили в ящик, заколотили, погрузили на сани и отправили к месту погребения. Солдатам охраны выдали официальный документ, категорически запрещавший, кому бы то ни было досматривать содержимое ящика.
Был ли смысл в этой афере
Вопрос о необходимости инсценировки собственной смерти вполне закономерен и ответ на него существует. В 1837-м неисполненные финансовые обязательства Александра Сергеевича достигли неприличных размеров, грозивших банкротством и долговой ямой. Литературное поприще не приносила дохода. «Медного всадника», законченного в 1833-м, отказались печатать по личному распоряжению Николая I.
Государственной службы не было. В 1834-м император даровал поэту чин камер-юнкера, чем вызвал лишь ярость. Он записал в дневнике: «сие не приличествует моим летам». Действительно, это была самая низкая должность, которую получали юноши из дворянских семей, делающие карьеру при дворе. Пушкин подозревал, что Николай I испытывал страсть к его красавице-жене Н.Гончаровой и «бросил ему подачку» лишь для того, чтобы она могла официально присутствовать на императорских балах.
В 1836-м была неудачная попытка поправить финансовые дела с помощью литературного альманаха «Современник». Издательская деятельность обернулась большими убытками. Известие о кончине матери – Надежды Осиповны, пришедшее в этом же году еще больше омрачило безрадостную картину жизни поэта. Черных красок добавило подозрение в измене жены с Жоржем Дантесом. Как отмечали современники, в последний год жизни Александр Сергеевич находился за гранью отчаяния и неоднократно высказывал мысли о самоубийстве.
«Умереть» в такой ситуации было просто необходимо, поскольку смерть избавляла от проблем и позволяла вдали от родины начать новую жизнь с чистого листа. Заинтересованность Николая I также прослеживается – он получал возможность беспрепятственно ухаживать за «вдовой». Свой «интерес» был и у нее – император полностью заплатил по векселям. «Смерь поэта» была выгодна всем людям из его ближайшего круга.
Загадочное появление Александра Дюма
В 1802-м у 40-летнего наполеоновского генерала Тома-Александр Дюма и дочери владельца гостиницы Марии-Луизы Лабуре родился мальчик, унаследовавший гены своей чернокожей бабки по отцовской линии. Родители умерли, и спустя четыре года он остался полным сиротой. Дальнейшая судьба ребенка покрыта плотной завесой тайны, которая приподнимается лишь в 1822-м. Подобно своему литературному герою д’Артаньяну Александр Дюма неожиданно для всех появляется в Париже и начинает искать «теплое место под солнцем», представляясь генеральским отпрыском.
Естественно, родителей он практически не помнит, но характерная внешность не позволяет усомниться в правдивости заверений. Никаких навыков и знаний у молодого человека нет. Единственным достоинством является красивый подчерк, благодаря которому он получает место секретаря герцога Орлеанского. Мог ли Пушкин быть этим юношей?
Оказывается, мог. Весной 1820-го над поэтом нависла угроза заточения в Соловецком монастыре или сибирской ссылки из-за «деятельности, несовместимой со статусом госслужащего». Речь шла о язвительных эпиграммах в адрес императора Александра I и графа Аракчеева. Благодаря заступничеству историка Н.Карамзина, наказание смягчили, но приказали убираться из столицы в Кишинев — в канцелярию генерал-губернатора И.Инзова. По прибытию к новому месту службы Александр Сергеевич получил полную свободу и, как пишут биографы, с удовольствием путешествовал.
Поскольку его никто не контролировал, то нельзя полностью отрицать вероятность посещения Парижа, появиться в котором под своим именем было недопустимо. За подобные вольности неотвратимо следовало самое суровое наказание. Принимая во внимание авантюрный характер Пушкина и особенности внешности, можно допустить, что у него попросту не было другого варианта, как представиться сыном покойного генерала Дюма, память о котором в Париже давно стерлась. Соратники по армии Наполеона могли припомнить и существование сына-негритенка, которого никогда не видели.
Зная о сладострастии поэта, волочившегося за «каждой юбкой», не вызывает удивление и рождение сына от любовной связи с обычной парижанкой Катрин Лабе в 1824-м. Кстати, ребенок унаследовал талант своего отца и в 1847-м издал сборник прекрасных стихов «Грехи молодости». Дюма-отец, как известно, стихов не писал. Манера написания и характерный слог могли выдать в нем Александра Пушкина.
Возвращение в Россию
Предполагаемый Дюма-Пушкин вернулся в Россию в 1858-м, благодаря приглашению мецената графа Г.Кушелева совершить совместную прогулку по Волге. Они спускаются до Астрахани, а после возвращаются в Санкт-Петербург через Кавказ. По пути заезжают в Нижний Новгород повидаться с декабристом И.Анненковым и его супругой Полиной Гёбль. Двумя прототипами главных героев романа «Учитель фехтования». В Петербурге французский гость предпочитает остановиться и долго гостить у друзей Пушкина по журналу «Современник».
Перед знаменитым писателем распахнули двери все знатные дома Северной Пальмиры. Он не боялся быть узнанным, поскольку спустя два десятилетия после исчезновения постарел и потучнел. У читателя не возникает параллелей с графом Монте-Кристо? Очевидно, Пушкин мечтал, что когда-нибудь подобным образом сможет вернуться на родину, в общество, которое его отвергло.
Еще более неожиданно выглядит воспоминание о путешествии «Париж-Астрахань», изданное в семи (!) томах, в котором подробно описаны достопримечательности Валаама, Углича, Москвы, Закавказья и других мест. В 1859-м выходит отдельная книга «Кавказ» и начинает издаваться ежедневная газета с одноименным названием.
Обилие впечатлений, полученных за короткую поездку, просто поражает, а характер встреч – наводит на размышления. Может автор выплеснул на страницы своих книг всё, что долгие годы копил в душе?
Между строк
Если внимательно вчитаться в хорошо известные пушкинские строки, то откроются ранее неведомые смыслы. В 1834-м он пишет:
«Пора, мой друг, пора! покоя сердце просит —
Летят за днями дни, и каждый час уносит
Частичку бытия, а мы с тобой вдвоем
Предполагаем жить… И глянь, как раз, умрем.
На свете счастья нет, но есть покой и воля.
Давно завидная мечтается мне доля —
Давно, усталый раб, замыслил я побег
В обитель дальнюю трудов и чистых нег».
Из текста следует, что идея сбежать из сложившейся реальности у автора возникла много лет назад. Сегодня можно даже сказать, когда именно – в 1823-м. Во время пребывания в Париже в образе А.Дюма. Об этом написано в «Евгении Онегине»:
«Придет ли час моей свободы?
Пора, пора! — взываю к ней;
Брожу над морем, жду погоды,
Маню ветрила кораблей…
…Когда ж начну я вольный бег?
Пора покинуть скучный брег
Мне неприязненной стихии
И средь полуденных зыбей,
Под небом Африки моей,
Вздыхать о сумрачной России,
Где я страдал, где я любил,
Где сердце я похоронил…».
И, наконец, стихотворение «Пророк», написанное в 1828-м:
«Как труп в пустыне я лежал,
И бога глас ко мне воззвал:
«Востань, пророк, и виждь, и внемли,
Исполнись волею моей
И, обходя моря и земли,
Глаголом жги сердца людей…».
Читайте нас в:
