На территории Беларуси, оккупированной фашистами, работало сразу семь диверсионно-разведывательных школ Абвера, курсантами которых были мальчики и девочки 10-16 лет. С различными целями их внедряли в партизанские отряды и забрасывали в тыл. Об этой части истории Великой Отечественной в советские годы говорить было не принято, поскольку с пойманными малолетними шпионами поступали по законам военного времени — детей расстреливали.
Первый опыт
В фондах Национального архива Беларуси хранится докладная записка П.Пономаренко от 18 августа 1941-го. Первый секретарь ЦК КП(б)Б информирует И.Сталина о выполнении плана эвакуации, а также сообщает, что в деревне Кремное под Туровом гитлеровцы «организовали краткосрочные курсы диверсантов, на которые набрали 13…14-летних подростков. Основу контингента составляют члены семей «врагов народа». После ускоренной трехдневной подготовки их вооружают и забрасывают в наши тылы с целью ведения разведывательной деятельности и убийства командиров РККА».
С большой долей вероятности можно говорить о том, что это был первый опыт подготовки детей-диверсантов не только на территории СССР, но и в Европе в целом. Известная школа Абвера в немецком Гемфурте (предместье Касселя) появилась только летом 1943-го.
Почему дети?
Почему нацисты решили использовать несовершеннолетних детей? Причины прозаические. Немецкие спецслужбы были нацелены на достижение результата любыми средствами. Мужчин призывного возраста на оккупированных территориях осталось крайне мало. Часть призвали в действующую армию, часть – ушла в леса, а остальные попрятались по погребам. Женщины с детьми остались. Кто же их тронет? Так в первые дни после прихода немцев думали многие. К примеру, в захваченном Минске детское подростковое население составляло порядка 44% от общей численности оставшихся жителей.
Для агента-подростка легко придумать легенду. Подсознательно он вызывает чувство жалости, сострадания и сопереживания, а также желание чем-нибудь непременно помочь. Юные диверсанты попадали в партизанские соединения под видом тех, кто ищет спасения от отправки в Германию, беженцев с принудительных работ, уцелевших после карательных операций. Самыми распространенными были рассказы о гибели родителей и желании непременно отомстить немецким фашистам. На фоне многих сотен правдивых случаев несколько надуманных не вызывали никаких сомнений.
Жажда приключений и принуждение
Дети наивны, впечатлительны и мечтательны. Их по-хорошему мучает жажда приключений, путешествий и важных открытий. Все мальчишки играют в военных, а когда получают в руки настоящее оружие, то самооценка взлетает до небес. Возможно, гитлеровцы и тратили время на детскую психологию, но намного проще и эффективнее действовали проверенные методы запугивания, угроз уничтожения матери или других близких людей.
Выбранные технологии вербовки и подготовки оказались результативными. Архивные партизанские документы осени 1942-го уже содержат сведения о выявлении диверсантов-подростков. Вот лишь несколько примеров.
Приказ №32 от 1 июля 1942г. по партизанскому отряду Райцева: «Глубинная разведка установила, что гитлеровцы активно приступили к вербовке несовершеннолетнего местного населения в целях агентурной работы, диверсий и разведки. Парней и девчонок 12…16 лет засылают в тыл и в отряды партизан».
Оперативная сводка № 16, составленная группой ЦККП(б)Б по Северо-западу 4 сентября: «…в последнее время противник массово засылает в леса 8…16-летних детей и подростков, давая им задания разведывательного характера».
Из сохранившихся отчетов особых отделов отрядов и бригад: «Фашистские оккупанты отправляют на разведку и диверсии несовершеннолетних под угрозой расстрела родителей», «на территории создаются спецшколы, комплектование которых идет молодыми женщинами и детьми-подростками, обиженными Советской властью, партизанами или органами НКВД».
Минск, Борисов, Могилев
К концу 1942-го в оккупированной Беларуси действовало, как минимум, семь разведшкол подготовки агентов-подростков — в Минске, Борисове, Орше, Бобруйске, Могилеве….
12 ноября 1942-го партизанский комбриг С.Мазур доложил в Штаб партизанского движения: «…в Минске работает разведшкола, в которой диверсантов готовят из малышей».
28 ноября командир спецгруппы НКВД Г.Архипец сообщил: «…установлено, что спецшколы по обучению подростков разведывательной и диверсионной работе открыты в Могилеве и Борисове. После полутора-двух месяцев усиленной подготовки их направляют в отряды для сбора различных сведений о составе, командирах, вооружении и других. В отряде Дерюго задержали девочку лет 13-ти, которая под угрозой расстрела сообщила, что училась в Борисовской немецкой разведшколе. Ей поручили узнать примерное количество бойцов в отряде».
Из политдонесения комиссара Сиротинской партизанской бригады за 1-15 декабря 1942-года: «… по сообщениям агентуры, в Городке из числа малолетних создана разведшкола на 25 человек. Это второй подобный объект Абвера. Первый — на 40 человек — организован в Шумилино. Из него двоих мальчишек поймали в штабе бригады».
Чем сложнее становится обстановка на фронте, тем активнее идет вербовка агентуры из местного населения. Разведка перестает быть приоритетным направлением. Повышенное внимание уделяется диверсиям против командного состава и на транспортных коммуникациях.
В феврале 1943-го задержали 10-летнего мальчугана по фамилии Черешнев, получившего задание выйти в расположение частей Красной Армии и бросать таблетки во все колодцы питьевой воды, которые встретятся по пути. Не зная и не думая о последствиях, он попытался исполнить приказание, но был задержан. Эксперты обнаружили в таблетках бактерии, вызывающие сап – смертельное заболевание дыхательных путей, поражающее лошадей и других вьючных животных.
В ноябре 1943-го в партизанской бригаде «Разгром» выявили двух девочек 10-ти и 6-ти лет. Ядовитые вещества они пронесли под видом лекарств.
Для выполнения заданий гитлеровцы стали активно использовать сирот, беспризорников и детдомовцев. В одном из документов Абвера за 1942 год с подробными инструкциями по вербовке агентуры, отмечалось: «Следует посещать детские дома, где содержатся 15…16-летние подростки, которых можно использовать для выполнения заданий. Например, в апреле 1943-го два десятка воспитанников могилевского детдома были отправлены в леса для поиска партизан. Таких агентов легко залегендировать невыносимыми условиями жизни, существующими в местах содержания».
Разоблаченный 13-летний диверсант Костя Мандрик, окончивший Слуцкую разведшколу, во время допроса сообщил, что «…в школу набирали беженцев и детей из приютов. Учили, как вести разведку в лесу, находить места расположения партизан на карте и распознавать типы вооружения».
К началу 1944-го обучение детей-диверсантов фактически поставили на конвейер. Количество разведшкол выросло. Так, в Барановичах и Бресте дополнительно открыли трехмесячные курсы подготовки несовершеннолетней агентуры, из числа родившихся в период 1927-1929 годов. В Бресте они занимали здание на современной улице «17 сентября». Во время учебы курсантам платили 1.600 оккупационных марок.
По мнению исследователей, общая численность разведшкол и курсов подготовки несовершеннолетних диверсантов-разведчиков на территории Беларуси находилась в пределах двух десятков. Доподлинно известно, что они размещались в Бресте, Вилейке, Городке, Барановичах, Бобруйске, Борисове, Минске, Могилеве, Орше, Сенно, Слуцке, Холопеничах и Шумилино. Через руки Абвера прошло от тысячи до нескольких тысяч детей.
Из этих малышей уже не будет толку
Судьба немецких агентов, раскрытых партизанами, в том числе и несовершеннолетних, была предсказуема. В абсолютном большинстве случаев в отношении них применялась высшая мера наказания, то есть, расстреливали. Можно считать, подобную жестокость вынужденной. В лесах просто не существовало необходимых условий для длительного содержания задержанных под стражей: ни помещений, ни конвойных, ни лишнего продовольствия. Пребывание потенциального диверсанта в отряде усиливало и без того большие риски для женщин, стариков и детей, находившихся при каждом партизанском соединении.
Из докладной комбрига С.Мазура о борьбе с несовершеннолетними шпионами: « … за истекший период расстреляны двое. Пришли в отряд, как сироты. Спрашиваем: в какой деревне жили? Они ответили. Проверили – таких не знают. Пришлось поступить по законам военного времени. Из этих малышей всё равно бы не было толку».
В ноябре 1943-го караульные отряда «Большевик» задержали неприметного на вид мальчишку лет 15-ти в порванной одежде и немытого несколько недель. Назвался Михаилом Шарейко. Во время допроса признался в исполнении шпионского задания немцев. «Уполномоченный особого отдела вынес приговор — расстрелять».
В очень редких случаях малолетних диверсантов, казавшихся «безобидными», все же отпускали. Один из партизанских командиров вспоминал: «Мы почти полсотни этих малых переловили. Им немцы обещали махорки, денег, хлеба, одежды. Как начинаешь говорить с этими малышами, они во всем признаются. Мы часть расстреляли, а часть разогнали по домам».
Было немало случаев, когда после проведения разъяснительной работы немецкие агенты, соглашались работать на советскую разведку и возвращались обратно с противоположными целями. В постановлении начальника особого отдела 1-й Минской бригады от 11 августа 1943 года написано: «Хмельницкую В.В. 1927г.р. за шпионаж в пользу немецкого государства расстрелять. Остальных 6 детей освободить и направить в детский дом с особой задачей». Дети оказывались между двух огней, и шансов уцелеть было немного.
Читайте нас в:
